|
|
Казань. Середина 70-х. Утром, около 6-ти, бегу на электричку (заночевал у родных, а работал далеко, на разъезде Восстания). Около бани толпа страждущих «погасить горящие трубы». Толпа волнуется, «чипок» закрыт. Мне интересно, наблюдаю. Послышался гул, толпа пришла в движение. Сквозь толпу продвигается симпатичный татарин, опрятно одетый, чистенький и румяный. Слышатся здравицы и возгласы, некоторые из них не совсем корректного содержания. Татарин добирается до ларька, открывает его, толпа приходит в состояние неистовства. От свиста закладывает уши. Наконец, снимаются щиты с «амбразуры», на пороге ларька появляется татарин и просительно подымает руку. Толпа стихает. Я сгораю от любопытства. Татарин громко кричит: «На палец не доливаю, пиво свежий, не разведенный!...» Это сигнал. К атаке ларька! Татарин исчезает, задавленный напором ликующей толпы. Я вталкиваюсь в проезжающий трамвай, довольный виденным. |